История Анастасии Быковой, Петрозаводск
Диагноз: нейроэндокринная опухоль головки поджелудочной железы
Анастасия борется с опухолью головки поджелудочной железы, но не теряет веры в себя. Сейчас она как никогда близка к ремиссии.
Вы можете в ВК связаться с
Анастасией лично (страница
инстаграмм https://instagram.com/
anastasiabykovaaa?igshid=1bt...),
а ниже прочитать полную историю
ее пути
Анастасией лично (страница
инстаграмм https://instagram.com/
anastasiabykovaaa?igshid=1bt...),
а ниже прочитать полную историю
ее пути
Нейроэндокринная опухоль головки поджелудочной железы – большая группа опухолей, по характеру течения заболевания занимающих промежуточное положение между доброкачественными и злокачественными опухолями. НЕОПЖ развиваются из клеток поджелудочной железы, имеющих некоторые общие черты с клетками нервной системы и способными вырабатывать различные биологически активные вещества.
Анастасия больше года борется с болезнью, и фактически ушла в ремисию.
- Самое главное что вы могли бы посоветовать заболевшим?
- Не закрываться от близких. Они – это ваша поддержка и ваш ресурс для того, чтобы находить силы бороться.https://vk.com/anastasiabykovaaa
- Самое главное что вы могли бы посоветовать заболевшим таким же диагнозом?
- Нас очень мало. Врачи не знают, что с нами делать. Диагностировать нас могут не сразу. Поэтому нужно набраться терпения и искать альтернативные варианты, не ждать, брать всё в свои руки.
Полная история болезни:
Я всегда боялась диагноза «онкология». Я волонтёр, психолог, мне приходилось часто встречаться с людьми с этим диагнозом. Они невероятно сильные. Я боялась, потому что я слабая и трусливая.
Моя история началась с того, что я стала быстро уставать, могла проспать важные события, не могла сконцентрироваться. Я сдала все анализы, прошла много исследований, результаты показали, что я здорова. Я просто стала пить витамины. 23 ноября 2019 года я проснулась от ужасного зуда, который был по всему телу. Он не проходил. Я разодрала кожу до крови, до синяков. Дерматолог провела все исследования, с её стороны я была здорова. Терапевт развела руками и отправила к аллергологу. Их у нас в городе мало, поэтому я ждала. К 15 декабря 2019 года я перестала спать и есть, я только чесалась.
Я еле ходила на работу и учёбу. Болел живот, тошнило, да ещё и этот постоянный зуд… 16 декабря 2019 года я ехала в скорой помощи в инфекционную больницу. Я пожелтела. Там мне сказали, что у меня гепатит. Так как вирусного гепатита не обнаружили, поставили токсический. Это болезнь людей с алкогольной зависимостью. Стало обидно.
В меня бесконечно вливали капельницы, кололи уколы, а я продолжала желтеть. УЗИ показывало увеличенную печень и желчь. 30 декабря меня выписали с показаниями билирубина около 400. Это смертельно опасно. Но врачи торопились праздновать Новый год. 10 дней я лежала дома и умирала. Не ела, не спала. Только чесалась и, простите, бегала в туалет. 9 января 2020 года я попала на приём к гепатологу (по знакомству!), она заподозрила аутоиммунное заболевание печени, предложила лечь к ней на обследование. 13 января 2020 года я попала в железнодорожную больницу, где мне вновь стали ставить капельницы и уколы. Сделали много анализов. 15 января врач-узист очень долго меня осматривал, позвал коллег, они делали фото моего УЗИ. Через час врач сказала, что необходимо сделать СКТ (это МРТ с контрастом – йодом, опухоли собирают вещество в себя). 16 января мне сделали СКТ. 17 января мама, скрывая слёзы, привезла результаты моему врачу. Они долго о чём-то говорили. А я уже обо всём догадалась. Без результатов гистологии нельзя сразу ставить на себе крест, но я это сделала. Я легла умирать. Довела маму до слёз. Мне было всё равно. Я умирала. Я слабая. Так я думала.
Анастасия больше года борется с болезнью, и фактически ушла в ремисию.
- Самое главное что вы могли бы посоветовать заболевшим?
- Не закрываться от близких. Они – это ваша поддержка и ваш ресурс для того, чтобы находить силы бороться.https://vk.com/anastasiabykovaaa
- Самое главное что вы могли бы посоветовать заболевшим таким же диагнозом?
- Нас очень мало. Врачи не знают, что с нами делать. Диагностировать нас могут не сразу. Поэтому нужно набраться терпения и искать альтернативные варианты, не ждать, брать всё в свои руки.
Полная история болезни:
Я всегда боялась диагноза «онкология». Я волонтёр, психолог, мне приходилось часто встречаться с людьми с этим диагнозом. Они невероятно сильные. Я боялась, потому что я слабая и трусливая.
Моя история началась с того, что я стала быстро уставать, могла проспать важные события, не могла сконцентрироваться. Я сдала все анализы, прошла много исследований, результаты показали, что я здорова. Я просто стала пить витамины. 23 ноября 2019 года я проснулась от ужасного зуда, который был по всему телу. Он не проходил. Я разодрала кожу до крови, до синяков. Дерматолог провела все исследования, с её стороны я была здорова. Терапевт развела руками и отправила к аллергологу. Их у нас в городе мало, поэтому я ждала. К 15 декабря 2019 года я перестала спать и есть, я только чесалась.
Я еле ходила на работу и учёбу. Болел живот, тошнило, да ещё и этот постоянный зуд… 16 декабря 2019 года я ехала в скорой помощи в инфекционную больницу. Я пожелтела. Там мне сказали, что у меня гепатит. Так как вирусного гепатита не обнаружили, поставили токсический. Это болезнь людей с алкогольной зависимостью. Стало обидно.
В меня бесконечно вливали капельницы, кололи уколы, а я продолжала желтеть. УЗИ показывало увеличенную печень и желчь. 30 декабря меня выписали с показаниями билирубина около 400. Это смертельно опасно. Но врачи торопились праздновать Новый год. 10 дней я лежала дома и умирала. Не ела, не спала. Только чесалась и, простите, бегала в туалет. 9 января 2020 года я попала на приём к гепатологу (по знакомству!), она заподозрила аутоиммунное заболевание печени, предложила лечь к ней на обследование. 13 января 2020 года я попала в железнодорожную больницу, где мне вновь стали ставить капельницы и уколы. Сделали много анализов. 15 января врач-узист очень долго меня осматривал, позвал коллег, они делали фото моего УЗИ. Через час врач сказала, что необходимо сделать СКТ (это МРТ с контрастом – йодом, опухоли собирают вещество в себя). 16 января мне сделали СКТ. 17 января мама, скрывая слёзы, привезла результаты моему врачу. Они долго о чём-то говорили. А я уже обо всём догадалась. Без результатов гистологии нельзя сразу ставить на себе крест, но я это сделала. Я легла умирать. Довела маму до слёз. Мне было всё равно. Я умирала. Я слабая. Так я думала.
20 января мы поехали на приём к онкологу. Видеть там пациентов было страшно. Я плакала. Онколог сказал, что не видит своей патологии в опухоли и отправил к хирургам в республиканскую больницу, чтобы хирургическим путём избавить меня от желчи, а дальше будут смотреть. Желчь им мешала. 21 и 22 января я готовилась к операции, а хирург не решался, делал анализы, МРТ, УЗИ... 23 января я попала в нефрологическое отделение к гастроэнтерологам. Врач увеличила дозу лекарств.
Через день я уже стала немного спать, врач заставила меня есть, медсестры кормили меня с ложки, буквально запихивая еду. 4 февраля меня выписали, я пошла на работу. Без желтухи. Я ела и спала. Опухоль решили исследовать на мастер-классе эндоскопистов. 22 февраля эндоскопист из Москвы провела мне исследование. Было страшно. От наркоза я отошла быстро и сидела на сумках, ожидая вердикта. Врач позвала маму. Мама старалась меня не напугать. У меня действительно обнаружили опухоль. Она занимала промежуточное состояние между добром и злом, нужно было делать операцию.
10 марта я должна была ехать в Санкт-Петербург, но случился карантин. 3 месяца я была дома и ничего не делала. А опухоль росла. К моему дню рождения я снова стала желтеть, живот болел, меня тошнило. Я либо спала, либо чесалась. Врач быстро собрала мои документы на операцию, хирург меня ждал. 9 июня я приехала в Петербург. К этому времени желчь заполнила всю брюшную полость, операцию нельзя было делать. И меня снова стали капать и колоть.
16 июня мне поставили трубку в печёночные и желчные протоки, трубка не прижилась, три дня я умирала от боли. Наконец трубка прижилась, из меня выходила жидкость. Вонь стояла страшная. 22 июня, в ночь перед операцией, мне было очень страшно, мамы рядом не было, из-за карантина её не пускали. 23 июня мне сделали анестезию в спину, это было больно. Стоял подключичный катетер. Я заснула. 9 часов длилась моя операция. Я проснулась в реанимации от боли. Лекарства не действовали, и врач принял решение дать морфин. В небытие я просуществовала три дня. Меня заставили покинуть реанимацию. Я была красивой, молодой и здоровой. А теперь я лежала, как труп, разрезанный пополам. У меня огромный страшный шов на весь живот от груди до пупка. У меня нет нескольких органов: желчного, части желудка, части поджелудочной, 12-перстной кишки и протоков. Опухоль раздавила все. У меня были синяки внутри. Я надеялась, что хоть с гистологией повезёт. Нет. Диагноз С25.0 – злокачественное образование поджелудочной железы. Нейроэндокринная опухоль 2-й стадии. Такая опухоль не поддаётся химии или лучевой терапии.
Лечение – радикальная операция и специальный подкожный укол. Мне его не делали, у меня нет метастаз. Но есть подозрение, что укол понадобится для профилактики. Сейчас я пью много витаминов и ферментов, чтобы поддерживать организм. Иногда у меня есть аппетит. Но я занимаюсь спортом аккуратно, хожу в походы, преподаю в университете, занимаюсь научными исследованиями. Открыла с командой фонд помощи бездомным животным. Моя жизнь продолжается. Я общаюсь с онкосообществом Карелии. Мы с девочками занимаемся рукоделием, гуляем, веселимся. Друзей у меня почти не осталось. Они не были рядом, и я их прощаю. Мама снова улыбается. Впереди диагностическое наблюдение и жизнь. Полноценная жизнь. Кстати, теперь я знаю, что я сильная. И вам желаю быть сильными.
Опубликовано 20.11.2020
Через день я уже стала немного спать, врач заставила меня есть, медсестры кормили меня с ложки, буквально запихивая еду. 4 февраля меня выписали, я пошла на работу. Без желтухи. Я ела и спала. Опухоль решили исследовать на мастер-классе эндоскопистов. 22 февраля эндоскопист из Москвы провела мне исследование. Было страшно. От наркоза я отошла быстро и сидела на сумках, ожидая вердикта. Врач позвала маму. Мама старалась меня не напугать. У меня действительно обнаружили опухоль. Она занимала промежуточное состояние между добром и злом, нужно было делать операцию.
10 марта я должна была ехать в Санкт-Петербург, но случился карантин. 3 месяца я была дома и ничего не делала. А опухоль росла. К моему дню рождения я снова стала желтеть, живот болел, меня тошнило. Я либо спала, либо чесалась. Врач быстро собрала мои документы на операцию, хирург меня ждал. 9 июня я приехала в Петербург. К этому времени желчь заполнила всю брюшную полость, операцию нельзя было делать. И меня снова стали капать и колоть.
16 июня мне поставили трубку в печёночные и желчные протоки, трубка не прижилась, три дня я умирала от боли. Наконец трубка прижилась, из меня выходила жидкость. Вонь стояла страшная. 22 июня, в ночь перед операцией, мне было очень страшно, мамы рядом не было, из-за карантина её не пускали. 23 июня мне сделали анестезию в спину, это было больно. Стоял подключичный катетер. Я заснула. 9 часов длилась моя операция. Я проснулась в реанимации от боли. Лекарства не действовали, и врач принял решение дать морфин. В небытие я просуществовала три дня. Меня заставили покинуть реанимацию. Я была красивой, молодой и здоровой. А теперь я лежала, как труп, разрезанный пополам. У меня огромный страшный шов на весь живот от груди до пупка. У меня нет нескольких органов: желчного, части желудка, части поджелудочной, 12-перстной кишки и протоков. Опухоль раздавила все. У меня были синяки внутри. Я надеялась, что хоть с гистологией повезёт. Нет. Диагноз С25.0 – злокачественное образование поджелудочной железы. Нейроэндокринная опухоль 2-й стадии. Такая опухоль не поддаётся химии или лучевой терапии.
Лечение – радикальная операция и специальный подкожный укол. Мне его не делали, у меня нет метастаз. Но есть подозрение, что укол понадобится для профилактики. Сейчас я пью много витаминов и ферментов, чтобы поддерживать организм. Иногда у меня есть аппетит. Но я занимаюсь спортом аккуратно, хожу в походы, преподаю в университете, занимаюсь научными исследованиями. Открыла с командой фонд помощи бездомным животным. Моя жизнь продолжается. Я общаюсь с онкосообществом Карелии. Мы с девочками занимаемся рукоделием, гуляем, веселимся. Друзей у меня почти не осталось. Они не были рядом, и я их прощаю. Мама снова улыбается. Впереди диагностическое наблюдение и жизнь. Полноценная жизнь. Кстати, теперь я знаю, что я сильная. И вам желаю быть сильными.
Опубликовано 20.11.2020
Эту историю я ждала очень долго
Итак, в августе мы узнали про мой рецидив,хотелось вновь лечь на диван и плакать, но активная работа и ипотека не дали этого сделать. В сентябре я уже ехала в очередное путешествие, потом в другое, а по пути сделала неприятное обследование в Москве, в октябре уже сидела грустная на приеме у врача.
Грустная, потому что в этот раз не получилось просто всю гадость сразу отрезать и жить спокойно.
В этот раз нужно было перенести укольчики добра (октреотида).
Первые 20 коротких уколов перенесла относительно спокойно, колола сама себе в живот, кстати, надеялась, что он станет меньше, не получилось.
А дальше начался ад, долго не было длинных уколов, не хочу даже вспоминать мои разбирательства с поликлиникой, но добрые пациенты с похожей проблемой поделились своими запасами.
Первый длинный укол перенесла плохо, еле дошла до мамы, упала на диван, спала несколько часов. Остальные два прошли спокойно. Но пища снова перестала усваиваться, ЖКТ стал работать как во время первого лечения. Собиралась даже уйти с работы, чтобы спокойно пережить это время дома.
Гемоглобин упал, сил почти ни на что не было. Почувствовала, что и серотонин, который держался на отметке 500-600 последние 3 года, снизился.
И вот первые анализы после начала лечения. Сдала перед отъездом в Архангельск, грустила,
отвлекалась, но во вторник во время первых лекций на конференции пришли результаты. Серотонин не просто снизился, он рухнул вниз ровно в 8,5 раз, остальные показатели не отстали от него, тоже упали ВНИЗ.
С улыбкой Чеширского кота я поделилась результатами анализов с врачом, кажется, она обрадовалась не меньше моего. Впереди еще 3 укола, ПЭТ КТ, консультация онколога и хирурга. Теперь я уже сама не хочу отрезать все лишнее, потому что я уверена, лишнего и злого во мне больше нет.
Вот и с вами поделилась результатами анализов. 20.02.2023
Итак, в августе мы узнали про мой рецидив,хотелось вновь лечь на диван и плакать, но активная работа и ипотека не дали этого сделать. В сентябре я уже ехала в очередное путешествие, потом в другое, а по пути сделала неприятное обследование в Москве, в октябре уже сидела грустная на приеме у врача.
Грустная, потому что в этот раз не получилось просто всю гадость сразу отрезать и жить спокойно.
В этот раз нужно было перенести укольчики добра (октреотида).
Первые 20 коротких уколов перенесла относительно спокойно, колола сама себе в живот, кстати, надеялась, что он станет меньше, не получилось.
А дальше начался ад, долго не было длинных уколов, не хочу даже вспоминать мои разбирательства с поликлиникой, но добрые пациенты с похожей проблемой поделились своими запасами.
Первый длинный укол перенесла плохо, еле дошла до мамы, упала на диван, спала несколько часов. Остальные два прошли спокойно. Но пища снова перестала усваиваться, ЖКТ стал работать как во время первого лечения. Собиралась даже уйти с работы, чтобы спокойно пережить это время дома.
Гемоглобин упал, сил почти ни на что не было. Почувствовала, что и серотонин, который держался на отметке 500-600 последние 3 года, снизился.
И вот первые анализы после начала лечения. Сдала перед отъездом в Архангельск, грустила,
отвлекалась, но во вторник во время первых лекций на конференции пришли результаты. Серотонин не просто снизился, он рухнул вниз ровно в 8,5 раз, остальные показатели не отстали от него, тоже упали ВНИЗ.
С улыбкой Чеширского кота я поделилась результатами анализов с врачом, кажется, она обрадовалась не меньше моего. Впереди еще 3 укола, ПЭТ КТ, консультация онколога и хирурга. Теперь я уже сама не хочу отрезать все лишнее, потому что я уверена, лишнего и злого во мне больше нет.
Вот и с вами поделилась результатами анализов. 20.02.2023
